В Швейцарии стать хоккеистом оказалось проще, чем архитектором
— Как так вышло, что сын олимпийского чемпиона в составах сборных СССР и СНГ, а потом и главного тренера сборной России Вячеслава Быкова собирается на Олимпиаду в Сочи в составе сборной Швейцарии?
— Я сразу скажу, что на данный момент мои шансы оказаться в олимпийской команде не так уж и велики. Я совсем недавно оправился от сотрясения мозга, и не исключаю, что возможность оказаться в заявке сборной Швейцарии на олимпийский турнир упустил. Это прямо рок какай-то: как чемпионат мира или крупный турнир, так у меня травма. А тренерский штаб собрался вести на Олимпиаду проверенный состав, игроков, которых они сами видели в деле. Впрочем, шансы у меня еще остаются и я намерен бороться за место в команде до конца. А что касается выбора, за какую страну выступать, то я его делал не сейчас, а девять лет назад, когда мне было 16. И о своем решении не жалею.
— Несколько часов назад мы разговаривали с вашим отцом, и он рассказал почему вы сделали такой выбор. Дословное высказывание Вячеслава Быкова: «В то время в России за юношеские сборные играли не пойми кто. Существовал даже термин «коммерческая линия». То есть считалось, что два звена надо набрать играющих, а два — коммерческих. В таких условиях было бесполезно узнавать, почему не вызывают Андрея». Вы именно поэтому выбрали швейцарский флаг?
— Не забывайте, мне тогда было 16 лет. Разве в таком возрасте человек может так тщательно все взвешивать? Я помню, что решение не было долгим или мучительным. Решил и решил — отлично буду играть здесь. Но русский паспорт я все равно сохранил.
— Где он сейчас?
— Всегда под рукой — в тумбочке возле кровати. Вдруг понадобится?
— Вы смеетесь, а я серьезно: ваш отец рассказал, что в вашем контракте есть пункт, согласно которому при приглашении от российского клуба КХЛ вы можете разорвать контракт с «Фрибургом» в любой момент. Вы собираетесь в Россию?
— Но я сначала хочу здесь исполнить свою мечту — выиграть титул с «Фрибургом». Я здесь с самого детства, это клуб моей жизни, я хочу с ним добиться успеха, а потом думать о будущем.
— Вас здесь часто сравнивают с отцом?
— Когда я только появился в основном составе «Фрибурга», а это было в 18 лет – постоянно. Говорят прежде всего о катании, о скорости. Но я понимаю, какого уровня был игроком мой отец, чтобы все время обращать внимание на такие разговоры. Зато пока меня сравнивали, я много нового узнал о том, каким он был на льду. Даже архивные записи смотреть теперь не надо.
— Вы когда-нибудь выходили на лед вместе?
— Всего один раз. Это был прощальный матч отца — приехали звезды НХЛ, России… А мне тогда было всего 12 лет. И за две минуты до конца матча была такая символическая замена – отец уходил со льда, а я как раз выходил ему на смену. Я уже не помню, как прошли эти две минуты, но помню каким был папа в раздевалке. Как он там сидел, и даже мне в 12 лет было понятно, что он прощается с чем-то большим в своей жизни.
— После Олимпиады в Ванкувере, а потом и чемпионата мира-2011, когда Вячеслав Быков был уволен с поста главного тренера сборной России, он тоже прощался с чем-то значимым?
— Да, отец переживал. Но я не хотел бы говорить сейчас об этом. Я не знаю всего, что там происходило.
— Сейчас он не жалеет, что в его жизни нет большого хоккейного проекта?
— Как это нет? А сын?! Я — разве не большой хоккейный проект? Ладно, если серьезно, мне действительно важно, что он сейчас смотрит, как я играю, дает советы. Чаще всего я, конечно, сам к нему подхожу, спрашиваю как и что. Но я вижу, что ему хочется что-то рассказать, обсудить моменты. Я уверен, у отца еще будет клуб в КХЛ. Но ему нужна была эта передышка. Ему надо было переключиться и успокоиться, побыть с семьей. Он ожил, я вижу — он доволен, и мама довольна. А в нашей семье так: если мама довольна, то довольны все.
— У вас в такой семье был шанс не стать хоккеистом?
— Запросто. Заниматься хоккеем я стал довольно поздно — лет в девять-десять. Я очень футболом увлекался, до сих пор не пропускаю значимые матчи. А еще раньше я мечтал стать архитектором. Я до сих пор что-то рисую, у меня что-то хранится дома. Но, похоже, в Швейцарии стать архитектором сложнее, чем хоккеистом.
— Пять часов назад Вячеслав Быков рассказал, что тоже хотел быть архитектором.
— Серьезно? Слушайте, он даже мне не говорил об этом. Значит будет у нас с отцом серьезный разговор на эту тему. Но я не удивлен: вы бы видели дом, который они построили с мамой. Там явно без их вмешательства в проектирование не обошлось.
— У вас легкий акцент…
— Ха, не надо меня щадить, я знаю, что мой акцент не такой уж и легкий…
— Да ладно, правильные фразы, хороший язык. Вы дома говорите на русском?
— С родителями только на русском. Даже сестра, которая вроде как больше на французском разговаривает, когда ей что-то нужно, может подобрать слова. А лет в 16 мой русский был намного хуже. Я тогда плохо читал, почти не умел писать. Сейчас вроде все получше.
— Вы давно были в России? Вы там чувствуете себя уютно?
— Год назад на праздниках мы ездили навестить родных, и мне понравилась Москва. Мне было комфортно и хорошо.
— После спокойной и сонной Швейцарии, где гуляя по улицам городков, можно часами не встретить ни одного человека, вы так хорошо себя чувствовали в сумасшедшем мегаполисе? Так вам здесь должно быть скучно…
— Почему? Мне в Москве было хорошо и здесь спокойно. Если вы считаете Швейцарию скучной страной, то вы ошибаетесь. Да, здесь спокойная и размеренная жизнь, и мне это нравится. Но если мне нужен мегаполис — один час и я в Париже или в Милане.
— Если вы все-таки не доберетесь до Сочи в составе сборной Швейцарии, за кого вы будете болеть?
— И за сборную России тоже. Я не знаю, может быть это наследственное, но я почему-то всегда болею за российские команды. Даже в футболе.
— Кто ваш любимый игрок в сборной России?
— Аршавин! А, вы про хоккей… Мне все «нхловские» игроки нравятся — и Ковальчук, и Дацюк, и Овечкин. Но больше всех, пожалуй, Малкин. Я его видел несколько лет назад на чемпионате мира — это просто фантастика.